I
Обзор записывающей индустрии в Англии за 1993 год.
Фрагменты «Обзора записывающей индустрии в Англии», написанного Клифом Дэйном, посвящённые группе EG (бывшей EG Music Group Ltd):
«В период с 1984 по 1991 год дела и структура группы были достаточно открыты. Они владели EG Records Ltd и EG Music Ltd, занимающимися изданием музыки, музыкальным менеджментом и вопросами собственности. В тот момент директора получили существенную прибыль и с 1988 года за консультации выплачивались существенные суммы компании Athol & Co Ltd (бывшие EG Management Ltd), принадлежащей Сэму Алдеру и Марку Фенвику, которые вышли из группы в 1988 году. Однако в поздние восьмидесятые дела группы пошли не так. Возможно, что ряд потерь, связанных с интересами собственности, были ключевым фактором быстрого падения группы. Проблемы заставили группу продать EG Records компании Virgin, а EG Music Ltd компании BMG в апреле и июне 1991 года соответственно. Было сказано, что вырученные деньги пойдут на покрытие долгов группы, хотя ситуация с этим пока не ясна… не ясно также, пойдёт ли выручка от продажи Virgin EG Ltd и EG Music Ltd на создание новой группы или на выплаты акционерам».
Существенные расчётные примечания (из того же источника):
«По сообщениям аудиторов за 1990 год было сказано, что заграничные вспомогательные счета не были проверены, они также не смогли определить возможности возвращения долга компании Athol & Co Ltd. Совершенно непонятно, откуда взялся этот долг.
В 1990 году Athol & Co были выплачены гонорары за консультации.
Открытие счетов усложняет задачу определения, входили ли в эти выплаты пенсионные директорам».
II
Crimso и EG возникли в одно время. Первоначальные соглашения между Crimso и EG базировались на принципе партнёрства.
Здесь музыканты, менеджеры и бизнесмены рассматривались как партнёры, а не как люди, имеющие противоположные интересы – эта характерная черта первого периода существования EG помогла им стать выдающейся компанией – уважаемой и вызывающей восхищение, и кроме того, ставшей домом для некоторого количества влиятельной музыки.
Брайан Ферри со своим Roxy Music перешёл под крыло EG по моим рекомендациям, и EG Records стало домом для последующих записей Crimso, Фриппа, Брайана Ферри, Брайана Ино и Билла Бруфорда. Дэвид Эйнтховен, буква E из EG, покинул компанию в 1977 году. Это был конец первого периода существования EG. Дух этого периода я охарактеризовал бы как «реалистичный идеализм джентльменов от бизнеса». Компания определяла, что артисты ведут, а менеджеры поддерживают. В 1975-1976 имел место переходный период, когда права, поделённые между музыкантами и менеджерами, были переданы музыкантами компании EG и были заключены новые соглашения на записи и издание.
В 1975 и 1976 году была оформлена передача прав участниками первоначального состава Crimso. Майкл Джайлз подписал документы 2ого, а Питер Синфилд – 19ого декабря 1975 года. Питер, помнится, спросил господина Алдера, что будет, если права будут проданы, и мистер Алдер ответил, что в этом случае Питер получит свою долю. Позже, в ответ на обращение видного бухгалтера музыкальной индустрии Дэвида Рэйдена он ответил, что «не смог об этом вспомнить».
В феврале 1976 года мои менеджеры Дэвид Эйнтховен и господин Алдер посетили меня в Шернборне, где я пребывал в изоляции от мира с октября 1975 по июль 1976 года. Мне были предоставлены документы о передачи моих прав EG Music, на том основании, что это поможет EG во время моей изоляции «защищать мои интересы, накапливать мои гонорары и защищать мои права по всему миру». На этой встрече меня уверяли, что это просто техническая деталь, необходимая менеджерам для защиты моих интересов. Однако я предложил, чтобы наши отношения оставались такими же, как прежде, в соглашении от января 1970 года, подписанного участниками Crimso образца 1969 года и EG.
Сегодня даже и речи не может зайти о том, чтобы менеджеры рекомендовали вариант, при котором, пусть даже только номинально, у них появлялась очевидная выгода в ущерб художнику, и при этом в дело не вмешался бы независимый юридический совет со своими рекомендациями и консультациями. В настоящее время я знаю о том, что скорее лицензия, а не авторские права, могла бы быть достаточной для того, чтобы EG Management мог «защищать мои интересы, накапливать мои гонорары и защищать мои права по всему миру».
Дэвид Эйнтховен понимает, что совет, который они дали мне на нашей встрече в 1976 году, был далёк от идеального. В 1991 Дэвид извинился передо мной за эти неприятности, и объяснил своё поведение нарастающим нездоровьем. Я был счастлив принять извинения.
В 1976 году здоровье Дэвида продолжало ухудшаться. Господин Алдер всё больше подминал компанию под себя. Первоначальные отношения с Island Records, работавшей по лицензии, были прерваны, на смену им пришли отношения с компанией Polydor. В 1976-77 году EG была «наводнена деньгами» (по словам Тима Кларка, капитана Island) – авансами, урожаем договоров с Polydor (авансы от договоров с Island строились по схеме «платим за альбом, ждём выхода»). Прежде EG рассматривало в качестве своего обязательства единственно финансирование – своё и своих музыкантов, а теперь это была куча денег, которые никто не считал и из которого деньги уходили на всякую дрянь по принципу – «у всех есть, должно быть и у нас».
В 1976 году была сформирована Old Chelsea Group, директорами которой в июле 1976 года стали господа Алдер и Фенвик.
В 1977 году Дэвид Эйнтховен ушёл из EG, предварительно сказав господину Алдеру: «Я не хочу никогда больше иметь с вами дел».
III
Второй период EG, продолжавшийся примерно с 1977 по 1984 год, я бы охарактеризовал как «торгашество». Направление компании сместилось с интересов музыкантов на интересы двух партнёров, Сэма Алдера и Марка Фенвика, чьи интересы ушли в сторону увеличения собственности компании и Ллойдовского рынка страхования.
Принципы деятельности EG в это время радикально изменились. В первый период компания занималась публикациями и записями, защищая интересы своих музыкантов и их работу. В течение второго периода акцент сместился с защиты интересов музыкантов на защиту интересов менеджеров. Всё делалось для того, чтобы защитить запасы EG Records и EG Music. Авансы оплачивались под музыкальные каталоги. В конце первого периода Дэвид Платц из Essex Music, вторичный издатель первых лет, отказался оплачивать авансы, если артисты не получат свою долю. Господин Алдер сменил вторичного издателя. Я не получил ни копейки с этих авансов, и мне никто даже не говорил об изменениях.
Ключевым моментом перехода от второго к третьему периоду стала продажа лицензий на издание каталогов EG Records компании Polydor, имевшая место в 1982 году, на сумму 300000 фунтов. Прибыль была действительно поделена между исполнителями и компанией, так что господин Алдер проинформировал меня. В марте 1984 года Брайан Ферри получил 6291 фунт, примерно два процента от суммы. Я получил 5713 фунтов, примерно 1.9% от общей суммы. Было весьма удивительно, что моя прибыль была лишь немного меньше прибыли Брайана Ферри, участника чрезвычайно успешных Roxy Music с хорошей сольной карьерой. (В августе 1993 года я написал Джону Уайтхаусу, бухгалтеру EG Group и моему бухгалтеру, и спросил его мнения относительно возможного конфликта интересов Алдера и Фенвика и интересов Polydor как конфликта, затрагивающего мои интересы как художника и их интересы как представителей EG Records. Господин Уайтхаус ответил, что «не видит никакого конфликта интересов в переговорах, имевших место между EG и Polydor. Ведь переговоры, происходящие между ними, основаны на принципе достижения наилучшего для них и их музыкантов варианта соглашения».)
В июне 1984 господа Алдер и Фенвик стали директорами Old Chelsea Property Corporation. Это было началом решающих изменений в EG.
Господин Алдер проявлял большой интерес к философии музыкальной терапии Нордофа-Робинса с начала восьмидесятых, став её хранителем и представив её как идею доброты в музыкальной индустрии. В то время господин Алдер слыл рыцарем своей работы. В то время он оставался при комитете Нордофа-Робинса и был директором нескольких связанных с ним компаний.
EG music продолжали использовать образцы бумаги, на которых наверху списка директоров стояло имя Дэвида Эйнтховена, ещё семь лет после его ухода. Но хотя преемственность компании и сохранялась на бумагах (хотя и в силу исключительно неаккуратности), дух EG, порождённый его основателями и Crimso, теперь был совершенно иным. Новые образцы бумаги появились в 1985, после настойчивых просьб Дэвида удалить его имя из списка.
Я верил, что мои личные отношения с господами Алдером и Фенвиком очень близки. Мои профессиональные отношения, после истечения в 1974 году соглашения от 6-ого января 1970 года и ухода Дэвида в 1977, продолжались на основании устного соглашения о взаимном согласии. По крайней мере, так это понимаю я. В этой ситуации EG регулировали мои дела во всей их полноте, взамен будучи моей записывающей и издательской компанией. Они обеспечивали бухгалтерский расчёт и юридические услуги. При таком уровне доверия напряжение, конфликты интересов очень редки. Это может сработать только тогда, когда целостность и характеры участников безупречны. Господа Алдер и Фенвик гордились высокими стандартами в промышленности, печально известной своими методами, и мистер Алдер уверял меня, что он «честный, богобоязненный семейный человек». Их поверенный заявлял, что оба «прославились честностью и своими методами».
Однако вряд ли их советники рекомендовали подобного рода отношения музыкантам в мире образца 1997 года.
IV
Записывающая индустрия с 1969 по 1978 года фактически росла быстрее, чем все остальные отрасли. Честолюбивые бизнесмены в семидесятых занимались записями, а в восьмидесятых стали заниматься собственностью. В Англии в восьмидесятых рынок собственности развивался просто неостановимо. Господа Алдер и Фенвик расширили свои интересы собственности за счёт Old Chelsea Property Corporation (1984-92), приобретя Yeoman, компанию по обеспечению безопасности, и войдя в страховой рынок Ллойда, содержащий тринадцать синдикатов (1985-91), представленные сначала Честерским Агентством (1985-88), а потом агентством Бромли (1989-91) (Рой Бромли покончил с собой в 1991, став одной из первых жертв Ллойда).
Третий период в истории EG – 1984-91, означился окончательным смещением акцента с музыки на коммерцию. Музыкальные интересы обеспечивали важнейшую базу для собственнических и других интересов. Два MD были назначены управлять делами EG Music Group, тем самым освободив партнёров от забот о других интересах. Характер и чувство главного офиса компании в корне изменились. Судя по моему опыту, теперь мы приходили сюда просить и ходатайствовать, и мой приход рассматривался как вторжение. Фотография господина Фенвика в жёлтой Олд-Честерскую шляпе, вывешенная в доме 63a по Кингс Роуд, демонстрировала произошедшие изменения ещё яснее, чем образцы бумаги EG. Контакты между музыкантами и менеджерами, в личный характер которых я всё ещё верил, становились всё реже. Интересы моих менеджеров витали где-то в ином месте.
На дела партнёров неблагоприятным образом воздействовали два фактора: крах рынка собственности в августе 1988 и участие в Ллойдовских проектах. Значительность проблем стала очевидной осенью 1990 года. Общее снижение продаж записей в связи с нарастающим спадом английской экономики поставило проблему отсутствия наличного капитала.
Проект модернизации отеля Villiers (семейный интерес господина Алдера) на сумму в 20 миллионов фунтов пришлось отложить, да и от улучшения Картиль-Хауса по Дэнверс Стрит и Вайт-Хауса по Олд Чач Стрит пришлось отказаться. Вдобавок надо было выплатить долги компании Hoare & Co на миллион фунтов.
У EG возникли проблемы с пополнением счетов музыкантов в 1989 и 1990 годах. Участники первого состава Crimso, среди прочих музыкантов, испытывали проблемы в получении авторских. Наконец, в 1991 господа Алдер и Фенвик не выполнили своих обязательств и им пришлось подтвердить это в письменной форме.
Объяснения EG – «Задержки платежей связаны с неожиданной задержкой в продаже EG Records компании Virgin» - показались мне непонятны. Virgin Records не приходилось продавать себя, чтобы оплатить авторские музыкантам: они обеспечили выполнение своих обязательств в области выплаты авторских. Я так и не получил официального ответа от EG, имели ли какое-то отношение к этой продаже ссуды за консультации, выплаченные компанией Алдера и Фенвика EG Music Group их же компании Athol Co, на общую сумму в четыре с половиной миллиона фунтов.
Господа Алдер и Фенвик, руководители EG Music Group, компании, которая представляла интересы Crimso с 1969 года, в 1991 году продали каталог EG Records компании Virgin и подразделение EG Music компании BMG, заработав на этом 4 – 4.5 миллиона фунтов. Музыканты с этих сумм не получили ничего. А я имел определённый интерес относительно своих прав, и в области издательства, и в области фонограмм.
В начале этого третьего периода партнёры, казалось, были неуязвимы: значительные музыкальные каталоги и близкие отношения с музыкантами, развитие института собственности, компания по осуществлению безопасности, Ллойд, растущий пенсионный фонд, замечательные дома. Вдобавок партнёры сами стали разработчиками систем собственности.
Я бы назвал этот период так: «Честолюбивые бизнесмены провели сами себя».
V
В 1991 году партнёры объявили о своём возвращении к менеджменту музыкантов, что означало переход к четвёртому периоду EG. Алдер и Фенвик информировали Билла Бруфорда и меня, что «будущее за менеджментом». Утром 17 мая 1991 года прозвенел звонок, и господин Алдер объявил: «Боссы вернулись!» Партнёры проявили значительную энергию, пытаясь восстановить связи с записывающей индустрией. Новые отношения EG Recordings с Virgin начались в 1991 году и закончились в 1992. Новые договорённости об издательстве работ были подписаны с BMG в 1991 году, и разорваны в 1993. Old Chelsea Property Corporation была ликвидирована в августе 1992 года. Компания Yeoman была продана, как, впрочем, и оба дома партнёров.
В марте 1993 моё писание, заверенное верховным судом, было направлено к господам Алдеру и Фенвику, а также к компаниям Virgin Records и BMG Publishing.
EG целый месяц появлялось на первой странице Music Week – начиная с середины июня 1993 года. Первые две статьи касались идеи, предложенной EG для раскручивающих телевизионных роликов, обозначенной как «платить чтобы играть», об отклонении идеи участниками индустрии и о последующих извинениях, принесённых EG. Затем статьи переходили к моему собственному спору с EG. EG угрожало подать иск на Music Week за клевету (в августе), но ничего за этим не последовало. Я извинился перед господами Алдером и Фенвиком за свои откровенные комментарии, поскольку мне также угрожали судом, за несколько дней перед смертью моей матери от рака. Я держал её руку, когда её душа отлетала прочь из этого мира.
Virgin Records и BMG Publishing не уделяли особого внимания моим заботам по поводу приобретения ими каталогов EG до тех пор, пока не получили предписания. Впоследствии были согласованы сроки для полюбовного соглашения, в котором признавалось, что мои права есть моя собственность. BMG оштрафовало Алдера и Фенвика на сумму 50000 фунтов, вычтя их из прибыли от продажи EG Music.
В понедельник 18 апреля 1994 Билл Бруфорд вышел из-под опеки EG Management, в первый же день, когда он мог сделать это в соответствии с договором. На следующий день попросили уйти Питера Смита, отвечавшего за интересы Билла в EG Management. Его контракт истекал несколькими неделями спустя, однако его в любом случае не собирались продлевать. В пятницу, когда Питер пришёл прибраться на своём столе, замки уже были сменены.
В 1994 появилось EG Radio.
В 1995 в доме 63a по Кингс Роуд возник офис Ллойдовской группы Names, председателем которой стал господин Алдер. В задачи группы входит борьба с халатными действиями. И это мой бывший менеджер, управитель, который плохо управлял.
В 1995 господин Фенвик ушёл из дома 63a по Кингс Роуд, и направил всё своё внимание на семейную фирму Фенвиков. Говорят, он «торгует тряпками».
В апреле 1996 года Evening Standart опубликовали статью, посвящённую значительному успеху группы Names, ставшей четвёртой такой группой, выигравшей иск о халатности. «Победа – персональный триумф Сэма Алдера, сделавшего капитал в музыкальной индустрии, будучи менеджером, среди прочих, Брайана Ферри в годы расцвета… Умение Алдера состояло в том, чтобы найти случай такой, при котором суд прошёл бы быстро. Ему необходимо было предельно упростить случай, сфокусировав внимание на минимуме вопросов и безжалостно выбросив за борт всё лишнее. Другие группы менее подготовлены к столь зверскому ведению дел и раздавлены горами бумаг и документов по своим делам… В этой азартной игре Алдер победил блестяще. Суд продолжался неделю, потребовав затрат в размере 600000 фунтов при заработанных Names 4 миллионов фунтов, и победа эта очень кстати пришлась пошатнувшемуся было статусу группы в рамках Ллойдовского плана. Как сказал Алдер: «Моё преимущество состоит в том, что я проработал много лет в музыкальной индустрии. Мы привыкли к тяжбам. Мы участвовали в них всё время».
Я рад упрощениям господина Алдера, его умению выбросить за борт, его готовность работать зверски, чтобы так удачно выиграть в этой азартной игре. Я симпатизирую любому, кто решает дела, связанные с ответственностью и безответственностью других людей, при том, что некогда должен был отстаивать права своих клиентов и провалился на этом поприще.
Четвёртый период истории EG продолжается. Любой может подойти к дому 63a по Кингс Роуд и увидеть господина Алдера во время какой-нибудь встречи, или увидеть его спину в окне офиса, на первом этаже.
VI
Деловую культуру восьмидесятых характеризуют как «культуру жадности, характеризующуюся злоупотреблением доверия». Мне трудно с этим не согласится. Мы видели скандалы с Ллойдом, BCCI, Максвеллом, Лисоном, но это только самые яркие скандалы. В музыкальной индустрии есть собственные скандалы. Пугает, что в будущем нас ждёт полное исчезновения доверия и веры в профессиональные институты и людей.
Справедливость – необходимое требование для существования любого общества. Там, где официальные учреждения не способны обеспечивать справедливость, люди будут искать собственные формы поддержания справедливости.
А это опасно.
VII
На второй неделе декабря 1996 года наши поверенные (мой и EG) обменялись полюбовными соглашениями. В то же самое время я наткнулся на папку, которая валялась в коробке, простоявшей в нашей обеденной комнате 9 лет – за шесть лет споров я никак не мог найти времени убрать комнату. В папке лежало соглашение от шестого января 1970 года, подписанное участниками первого Crimso и EG, ключевой документ в моей тяжбе с господами Алдером и Фенвиком, который я тогда так и не смог найти.
Заложенные в этот документ положения подтверждали мою позицию. Январским вечером 1997 года я подписал четыре документа об урегулировании спора, датированных 24 декабря 1996 года. Подпись господина Фенвика заверил наш роуди времён Lark’s tongues in aspic Крис Кеттл, ныне вот уже лет двадцать являющийся служащим EG. Прежде Кеттл был номинально ответственен за защиту моих интересов в EG. Итак, EG были моими менеджерами 21 год и три месяца, и ещё шесть лет у нас с ними шли дебаты. Music Week в сообщении об окончании тяжбы процитировал слова господина Алдера: «Это нечто, что никогда не должно было случиться. Роберт потратил на это кучу денег». Я ответил: «Да, этого никогда бы не случилось, выплачивай мне мистер Алдер мои авторские вовремя. А что касается траты денег, то мне очень помог сократить их Джон Кеннеди. Его профессиональные советы устанавливают принципы ясности и прямоты, к которым я непривычен».
Джон Кеннеди покинул юриспруденцию за несколько месяцев до подписания нашего с EG соглашения, чтобы возглавить Polygram UK. Добросовестный Герой Музыкальной Индустрии, Джон обладает ясностью и прямотой, ставшей для меня чем-то новым.
VIII
Какую же пользу я извлёк из этой шестилетней тяжбы?
Один короткий ответ таков: это было, и продолжает быть процессом познания того, как взаимодействуют между собой миры, ограниченные условностями и ими не ограниченные. Это затрагивает экономику, музыкальный бизнес, социальную историю, духовность (что бы мы под этим не понимали), музыку и эстетику, этику и мораль – короче говоря, описание того, как сосуществуют время, место и личности.
Другой короткий ответ таков:
1. В конечном счёте все проигрывают, несмотря на усовершенствования в области авторских прав и гонораров.
Таково состояние мира.
2. Первое правило искусства в его приложении к миру – поверните кажущееся неудобство, извлекая из него пользу. Чем большим кажется неудобство, тем большей будет польза.
Таково состояние художника.
3. Непрерывное образование в жизни профессионального гитариста. Таково состояние работающего музыканта.
4. Вызов личности свыше в нашей номинально Христианской культуре. Таково состояние наших устремлений.
5. Иногда даже тишайший должен быть готов драться.
Таково состояние личности.
Я начал вторую половину своей профессиональной жизнедеятельности с той же энергией и обязательствами, что имелись в первую. Я не верил, что такое возможно. DGM и всё, что из неё выросло никогда не появилось бы, не произойди коллапса EG и не будь моего отказа принять их поведение.
Я простил мистера Алдера, хотя всё же не могу сказать, что я его люблю. Там, где нет внешнего признания ошибки, может происходить только внутреннее действие. Но мои чувства, моё состояние – моя собственная ответственность: вот где я могу, и должен, если возможно, проявлять милосердие. Как было мудро сказано: не несправедливости мы должны боятся, но справедливости, а справедливость творится не судами.
IX
Когда бы ни появлялась музыка, появлялась в первый раз, или будто бы в первый раз, открывается дверь, через которую надежда может войти в наш грустный мир. И цена, которую нужно заплатить, чтобы добраться до этой двери и войти в неё, очень высока.